В народе кукол никак не называли, как это принято в городе. Имя как слово, обладающее вещественным смыслом и магическим значением, может быть использовано как во благо, так и во вред, а озвучить его может и друг, и недоброжелатель. Имя куклы связывало её с человеком, носящим это имя, а значит, через куклу можно было влиять на человека. Также, если назвать куклу, можно потревожить дух давно усопшего родственника. Поэтому, чтобы защититься от злых сил, кукол оставляли безымянными, и если и давали им имена, то «безликие», нарицательные – «матрешки», «ляльки». Часто их называли просто «куклами», отличая, таким образом, от других игрушек. Кукла часто служила оберегом для ребенка.
С защитой от злых сил связан также и обычай не изображать черт лица у куклы. Глаза, уши, рот, пусть и нарисованные, являются своеобразными вратами, связывающими наш мир с потусторонними силами. А значит, кукла с глазами или ртом попросту опасна для ребенка. Опять же, как говорили деревенские женщины, в доме лишние глаза не нужны. Безликость куклы сохраняет её цельной, закрытой от этого мира, от человека. Она слепа, нема и глуха, и только так она может сохранить тайну семьи.
К концу XIX века возникло и усилилось стремление сделать тряпичную куклу более похожей на человека. Безликая фигурка больше не несла сакрального смысла, теряла свою обрядовую роль. На первый план вышла игрушка, сделанная для развлечения. Лицо становится важным элементом облика куклы, его черты всё больше приближаются к реальности.